Интервью Эми Ли журналу Kerrang! 2011 года

Отправлено 7 сентября 2012 автором admin в категорию Интервью и статьи про Evanescence

Это наполовину статья, наполовину интервью Эми Ли о воссоединении группы. Оно вышло в журнале Kerrang!. В номере за октябрь 2011 года под названием “Эми Ли обнажает душу”.

Интервью Эми Ли журналу Kerrang! 2011 года
Обложка “Kerrang!” с Эми.

 

Четыре года назад казалось, что Evanescence исчезли без следа. После обучения игре на арфе и подбора занавесок, Эми Ли вернулась. И она начала нравиться самой себе…
“Поверьте, это не смешно!” – говорит Эми Ли в ответ на нашу просьбу об интервью. – “Это ужасно,” – продолжает она. – “Я готова разорвать вас!”
Это было не совсем то приветствие, которое ожидал Kerrang! после того, как мы вошли, чтобы взять интервью, не говоря уже о том, что мы даже не успели поздороваться. Эми сидит напротив нас, в этом нелепом стеклянно офисе, который расположен в этаком подобии штаб-квартиры MI51 её лейбла в Западном Лондоне. Она не смотрит в глаза, её голос звучит раздраженно. Кажется, интервью окончится даже не успев начаться. Простите, похоже, мы не получим историю о триумфальном возвращении Evanescence.
А потом она разражается смехом и говорит, что всего лишь шутит, и внезапно она кажется совсем другим человеком. Эми в хорошем настроении сегодня. Она не играет роль мучимой сирены, что олицетворяет её с клипами Evanescence, на ней нет Викторианских корсетов или наряда готичной балерины. Вместо этого на ней улыбка, из которой просто сочится уверенность, и одета она в нечто похожее на одежду, которую можно увидеть в высококлассном журнале моды. Она извиняется за признаки бессонной ночи.

“Я не спала, размышляя вплоть до половины шестого утра,” – говорит она между глотками черного чая.

О чем ты думала?
“Я воображала, и думала о своей семье и моих дедушке и бабушке” – мягко говорит она. – “Как же сильно я скучаю по ним, когда их нет. Я думаю обо всем. Я потратила на это около четырех или пяти часов прошлой ночью”.

Такая усиленная мысленная работа была не лучшим способом отдохнуть от трансантлантического перелета или подготовиться к урагану пресс-тура в Европе, но она говорит, что все в порядке. Этим утром она делала кое-что ещё, кое-что очень волнующее. После четырехлетнего отсутствия Evanescence наконец вернулись с их долгожданным одноименным третим альбомом. В случае, если же вы забыли: это значит, что одна из лучших по продажам рок-групп прошедших лет теперь официально вернулись в дело.
Вырвавшись из ниоткуда (например, Арканзаса) в 2003 с мега-синглом “Bring Me To Life”, Evanescence стали одной из известнейших рок-групп на планете практически за одну ночь. Несмотря на то, что музыкальные критики преждевременно окрестили их “Linkin Park с девушкой-вокалисткой”, это не помешало их дебютному альбому “Fallen” продаться 15-ю миллионами копий. Фактически, дебют Evanescence по продажам превзошел другие альбомы, выпущенные в этом году. Их второй альбом, выпущенный в 2006 “The Open Door”, тоже продался миллионами копий. Затем, в конце 2007, закончив тур, Evanescence просто … исчезли.
Так где же они были? И, что, возможно, более важно, что они собирались делать дальше? Эми сегодня одна – гитаристы Терри Бальзамо и Трой МакЛахорн, бассист Тим МакКорд и ударник Уилл Хант вне прессы: отвечает Эми. И у Evanescence новый шанс завоевать весь мир.
На новом альбоме Evanescence есть песня под названием “Lost In Paradise”. Она напоминает их классическое фортепианное звучание как в “My Immortal” и “Good Enough”, Эми поет: “I have nothing left” (“У меня ничего не осталось”) перед западающей в память концовкой “We’ve been falling for all this time / And now I’m lost in paradise / Alone and lost in paradise” (“Мы падаем все время / И теперь я потеряна в раю / Одинока и потеряна в раю”).
Удивительно услышать, что это песня описывает то, что Эми обрела себя после 2007 года. Все же “The Open Door” отметил новое триумфальное начало спустя несколько беспокойных лет. В то же самое время, когда группа достигла всех своих самых смелых мечтаний с “Fallen”, она также вытерпела множество грязи. В 2003, первоначальный участник, а также соавтор Бен Муди покинул группу в середине тура, а после за ним последовали барабанщик Рокки Грэй, гитарист Джон ЛеКомпт и бассист Уилльям Бойд. И словно проблемы с бывшими участниками были недостаточно ужасны, Эми пришлось судиться с бывшим менеджером, Дэннисом Райдером, а так же пережить публичные расставание и ссору с вокалистом Seether Шоном Морганом. Но как-то, несмотря на эти дебри, “The Open Door” вышел изысканным, личным и продаваемым – более пяти миллионов копий, и вызвал шумиху среди критиков и бывших участников. Доказав, что группа ещё полна сил, Эми так же нашла и личное счастье, выйдя замуж за своего единовременного психиатра, Джоша Харцлера. Все, наконец-то, должно было быть хорошо для Эми и Evanescence. Настолько хорошо, что обложка Kerrang! тогда была посвящена “The Open Door”, а Ян Винвуд задал Эми вопрос. Или, что более точно, озадачил её.

“Ты утверждаешь, что теперь счастлива” – сказал он. – “Прочтем ли мы интервью через два года, в котором ты будешь утверждать, что счастлива сейчас, и скажешь, что 2006 год был ужасным периодом для тебя?”
“Нет” – ответила Эми.

“Обещаешь?”
“Обещаю” – сказала она. – “И вот почему я могу пообещать это: потому что я счастлива сейчас. Наконец, я могу сказать, что после стольких попыток я обрела счастье. Это прекрасное время для меня, и это прекрасное время для нас”.

Всего лишь около года спустя Evanescence исчезли.
Лгала ли она о том, что счастлива? Нет.

“К концу тура я просто хотела свить свое гнездышко, быть замужем, быть нормальной, чтобы жизнь не вертелась вокруг меня и Evanescence” – объясняет она с легким вздохом. – “Вся моя жизнь была сосредоточена на “девушке из Evanescence”, и это закрепилось ещё со средней школы”

Она говорит, что была очень счастлива, и хотела все время быть счастливой. Настало время сделать перерыв.

“Я поговорила с остальными из группы” – вспоминает она. – “Они поняли. Мы говорили об этом за шесть месяцев до конца тура. Это было вроде: “Когда все закончится, я просто хочу делать то, что мне хочется какое-то время. Возможно, всегда”.

Вот так просто пульс Evanescence остановился. Эми Ли вошла в свою Открытую Дверь и плотно закрыла её за собой.
Evanescence, может, и были в забвении, но вот Эми Ли – нет. Благодаря тому, что группа находилась в стазисе, у Эми появился шанс раскрыть себя за пределами феномена мульти-продаж группы, и очертить то, чего она действительно хотела. С самой средней школы вся её жизнь была Evanescence, и это значило, что она не была просто повзрослевшей Эми Ли – она принадлежала своей группе, своему руководству, лейблу и миллионам фанатов Evanescence по всему миру.

“Я бы не сказала, что была подавлена, но я должна была прекратить это” – рассказывает она о своих мыслях в то время. “Я должна была отойти от Evanescence как можно дальше, словно я и не вернусь к ней снова. И это было хорошо для моего сознания, потому что мне нужно было ощущать, что я не очерчена только группой. Это по-настоящему классная часть меня, но это не вся я: посвятить свою жизнь одному проекту – это большая ответственность”

Что она делала? Она поехала в Нью-Йорк и осталась там.

“Конечно, мне не нужно было работать с девяти до пяти” – улыбается она. “Я купила дом, декорировала свой дом, сшила все занавески. Я завела двух котов, занялась арфой и общалась с друзьями и семьей”

Да, все верно. В сторону арфу, Эми не могла уйти далеко от себя в эти прошедшие несколько лет. Это была внушительная и вынужденная попытка вновь унаследовать свою некогда знаменитую личность, чьи контуры уже начали меркнуть из-за публичных недовольств. Но если и есть что-то, что можно четко сказать об Эми, так это то, что она музыкант, она любит музыку, любит создавать её и любит говорить о ней. Так что легко сказать, почему же её попытка “быть нормальной” была обречена. Потому что Эми не нормальна. Ей только хочется быть такой – позже в нашем интервью она настаивает на том, что она – обыкновенный человек – но это не так. Не совсем. Она – певица в рок-группе с миллиоными продажами, и ей необходимо делать музыку вновь. И этим-то, для себя, не привлекая внимание, она и занималась, создавая то, что она с любовью описывает как что-то, что было “наполовину сольным альбомом, наполовину таинственностью Evanescence”. Пока она влюблялась в эти вдохновленные электроникой песни, возникла проблема.

“Вначале для меня было очень важно уйти от повторения все тех же вещей, но в какой-то момент я обнаружила, что оно не смотрится цельным” – говорит она. – “Словно было две половинки, и я должна была выбрать: делать ли мне собственную запись или вернуться и записать новый альбом Evanescence”

Затем пришло озарение.

“Я осознала, что Evanescence – это настоящая я, что неотчего было бежать”.

И вот так в первый раз за те годы легкое сердцебиение прозвучало в застывшем теле Evanescence.
Evanescence – Эми, Терри, Трой, Тим и Уилл – обосновались в Нэшвилле, штат Теннесси в апреле этого года, где и начали запись альбома. Проживая в подобии студенческого общежития, они вернулись к тому, что забросили, и начали работать над песнями вместе с супер-продюссером Ником Рискулинешом (Foo Fighters, Alice In Chains, Trivium). Ко второй неделе июля они закончили. Смешав открыто гимновое звучание “Fallen” с тонким “The Open Door”, они получили весьма совершенную вещь, которую можно вновь представить миру. Говоря о представлении, Эми настаивает на том, что строка в главном сингле “What You Want” “Hello, hello, remember me?” (“Привет, привет, помнишь меня?”) – совпадение, потому что это “меня” обозначает “хаос”. Эту песню Эми описывает как очень “дерзкую”, словно она превозносит Эми. Если вы думаете, что большую часть времени своей карьеры она тратит на размышления о разбитых сердцах и жизнях, а не на веселье, стоит спросить, принесло ли её новое жизненное, семейное счастье или счастье в группе изменения в её творчество?

“Нет” – говорит она уверенно, внимательно вглядываясь. – “Слушать альбом – все равно как читать мой дневник. Люди думают, что все, что они видят внешне – это и есть вся история – но она и близко такой не является! Я счастливо замужем, но это ещё не значит, что я не нормальный человек со всеми личными заморочками в своей жизни”.

Конечно, не все на альбоме таково, каким кажется. Вы, может, ожидаете, что такая грандиозная песня как “My Heart Is Broken” (спрятанный в альбоме претендент на шикарный сингл) романтичная история о разбитом сердце – но это не так.

“Мой хороший друг возглавляет организацию в Нью-Йорке, которая спасает жертв работорговли для оказания секс-услуг” – поясняет Эми. – “Мой муж и я были вовлечены в это и были очень поражены и шокированы. Когда я писала песню, я поставила себя на их место – каково это – быть в такой ловушке? В опасности? Одной? Неспособной рассказать кому-нибудь о том, что происходит, потому что ты боишься того, что может ещё произойти?”

Серьёзность этой темы понятна где угодно. “Never Go Back”, например, была написана Эми, когда она, вместе со всем миром, увидела ужасающие разрушительные землетрясения и цунами в Японии в марте. Это – часть трилогии об океанах, которая закрывает стандартное издание альбома – заключительная песня “Swimming Home” выражает иной пример вечно мрачной лирики.

“Это прощание” – говорит она. – “Частично она о принятии смерти. Я люблю эту песню, потому что она не злая и не счастливая. Она грустная, но она о принятии некоторых вещей в нашей жизни, которые сложно принять – как уход кого-то из этого мира и его чувство успокоения при переходе в иной”.

Ты сказала, что думала о смерти прошлой ночью. Ты много думаешь о ней?

“У меня было достаточно потерь в жизни” – говорит Эми. – “Большой частью моего раннего детства была потеря и понимание смерти, и, я думаю, я выражаю это, выражаю красиво. Это часть жизни и это нормально”.

Так что, счастье не повлияло на серьёзную сторону участия в группе?

“Я – артист, так что я энергичная, сфокусированная на своих чувствах”, – продолжает она. – “Когда я пишу песни, я выплескиваю все, что мне нужно снять с души. Песни подобные “My Heart Is Broken” – часть того, что помогает мне быть счастливым человеком – потому что я могу освободиться”.

Она делает вывод, который мог бы быть девизом Evanescence: “Вы можете сделать нечто прекрасное из чего-то тяжелого”.
Нет сомнений, что мир изменился с тех пор, как Evanescence двигали миллионами. Тогда Твиттер ещё не вкоренился в жизнь, Paramore играли в колледже, а Lady Gaga выступала только для себя в своей спальне. Только годом ранее, альбом “Cold Cobra” Limp Bizkit доказал, что миллионые продажи в прошлом не всегда оборачиваются миллионными продажами в настоящем. Подойдет или нет новый альбом Evanescence этому новому миру? Эми уверена настолько же, насколько она удивительно решительна доказать, что все – дело случая.

“Сложно даже предполагать сейчас продажи альбома, но я очень верю, что этот альбом способен затронуть многих людей, очень” – она улыбается. “Я большой фанат Portishead. Между их записями – 10 лет, а у них все ещё есть фанаты – так что никто лучше мне этого не докажет! Мы были в забвении, когда они выпустили третий альбом, и я поняла, что не бывает определенных сроков на создание чего-то замечательного. Тебе просто нужно писать ту музыку, которую ты любишь”.

И хотя воскрешение Evanescence это основная цель для певицы, у нее есть и другие намерения, не выходящие за рамки основной цели.

“Я всегда хотела предоставить более полный портрет себя” – говорит она. – “У меня всегда такие чувства, что люди все ещё меня не знают. Это невозможно, но мне бы хотелось когда-нибудь, чтобы меня полностью поняли, поняли каждый по-своему”.

Это единственный раз в интервью, когда голос Эми звучит без доспехов уверенности. Возвратимся же к началу беседы, когда Эми сказала, что готова “разорвать”, и когда рассмеялась и добавила: “Подождите, давайте наоборот”. Кажется, это было признание, что быть вокалисткой Evanescence зачастую значит быть представленной в ложном свете, непонятой и задетой. Сложно, для тех, кто никогда не встречал её до сегодняшнего дня, поставить в один ряд уверенного, честного и дружелюбного человека, сидящего в этом стерильном стеклянном кабинете с тем, кто был на обложке Kerrang! в 2003 как замкнутый и мрачный – тем, кого бы вам не захотелось встретить, если бы она была в скверном настроении.
Но что она чувствует, пытаясь провести линию между собой настоящей и собой прошлой?

“Смешанные чувства” – говорит она. – “Я не читала, но помню наше первое появление в Kerrang! – я была просто неуверена. Мне был 21 год, я только окончила среднюю школу, проучилась семестр в колледже, а потом – запись. Бам! Бам! Бам! Все было так быстро. Я была так счастлива, что наша карьера так удалась, но внутри было как-то беспорядочно – столько всего надо было защищать. В первые дни я была больше односторонней, больше лирической героиней. Это была я, но преувеличенная, мрачная версия. Я действительно как соседская девчонка – я хочу поговорить о ваc не меньше, чем о себе”.

Я не так интересен.

“Ну, так же как и я!” – она смеется. – “Все больше и больше я хочу попробовать и нарисовать всю себя, а не часть. Я создаю музыку, людям она нравится. Иначе, мы на одном уровне. Я думаю, это очень важно – пережить это, для своей психики”.

И вот тогда Эми Ли наталкивается на фундаментальное изменение в сущности Evanescence примерно в 2011 – то, над чем она работает не только оживило группу после стольких лет в забвении, оно может отправить их в более яркое будущее. Довольно простое утверждение, но показывает многое.

“Я люблю себя” – говорит она, и на её лице появляется улыбка. – “Наконец, мне классно с самой собой”.

1 комментарий »

  1. В Керранге всегда были хорошие и оригинальные интервью. И это – не исключение.

    Комментарий Паша — 8 сентября 2012 @ 13:40

Оставить комментарий